Поездка В ДыНыРы (День 2 часть 2 Факты И Впечатления)

Я ехал. Такое ощущение бывает иногда, когда ты добираешься до работы, и уже когда добрался вдруг понимаешь, что не помнишь как ты проехал этот отрезок дороги. Так и я после встречи с бабушкой как то не воспринимал дорогу как таковую. Сознание старалось вычеркнуть все что произошло.

Увидеть хотелось многих, многим задать какие то вопросы, даже придумал для многих эти вопросы. Придумал и для родственников и для друзей. Я ехал в Тельманово, к своему хорошему знакомому. Там прошла большая часть моей школьной жизни, масса эмоциональных потрясений юности, которые наверное все уже и не вспомнить.

Я ехал от направления трассы сквозь поселок. Вот она остановка, где я часто стоял и ловил попутку, чтобы добраться в село. Вот она первая многоэтажка, там мы когда то встречали новый год. Вот она вторая, там жила (а сейчас наверное опять вернулась) моя первая любовь (страдал помню страшно). Там дальше виднеется больница, в которой работа и бабушка и мама, я частенько толкал там тележку с таблетками развозя их по палатам. А вот справа двухэтажка, куда переехал мой отец с новой семьей, а напротив гараж в который прилетел снаряд. А вот слева Универмаг, там ларек отца с хозтоварами (был) в котором я тоже работал и всегда приходил играть в нарды, туда еще приходил старый дедушка какой то национальности где в нарды играют хорошо, я расстроился когда он умер. А вот слева автостанция и дальше от нее путь на стадион и дискотеку, но мне направо. А вот поворот где был наш гараж, я там долго чинил машину. А вот справа школа, совсем не такая как я ее помню, и как и всегда когда я ее проезжаю заглядываю в "проход" на внутренний двор, не курит ли кто то, мы в свое время всегда там курили. А вот пятиэтажка где осталось совсем много эмоций длительных отношений. А через дом еще одна где жил я, и там совсем много воспоминаний.

Я ехал и ничего не чувствовал. Казалось бы тут все пропитано мной. Но наверное это уже лишь воспоминания в моем сознании и в них это вспоминать иногда гораздо приятнее чем видеть все это меняющимся.

Дома никого не было. Я набрал отца выяснить где может быть мой знакомый. Оказалось будет он только после обеда. Я какое то время еще постоял в центре наблюдая за людьми и решил ехать на природу к родственникам, у меня было несколько часов и я решил их использовать эффективно.

Дорога на карьер показалась мне какой то незнакомой и совсем чужой. Как то поуменьшилось домиков в проезжаемых деревнях и все больше стало ям на дорогах.

Я все таки решаюсь позвонить. Ага, чего это ты предателю родины, убивце патриотов и укропчиков звонишь? Мой номерок давно в базах СБУ - Не страшно?. А должно быть? спрашиваю я. Не знаю, как говорят черены, в своем доме нельзя трогать даже врага. Так что не боись.

Я долго думал над этим звонком. Гораздо дольше чем над вопросами, которые я хотел задать, и не задал. Но раз уж так произошло и мой бывший друг "защищает исконно русскую землю" нужно иметь яйца общаться не только с любимыми бабулями но и с ... я не знаю что написать тут, врагом? сепаратистом? солдатом? я задал ему сложный вопрос по телефону, что я еще не определил кто ты сейчас, я хотел бы встретиться с бывшим другом, с которым мы много в молодости прошли, а как ты себя идентифицируешь сейчас мы решим потом. Нас разъединили.

На природе все уже занимались своими делами, кто ловил рыбу, кто готовил уху, кто то купался. Следующие несколько часов я разговаривал с тетями. Мы обсуждали зависимости и лежащие в их основах причины. Мы пытались обсуждать почему люди работают даже после пенсии и боятся бездеятельности. Мы много чего обсуждали. Но конечно все это светские беседы, которые прекрасны на природе, когда ты сидишь на камушке болтая в воде ножками.

Опять позвонил "бывший друг" и за пять минут рассказал много искренних и даже наверное интимных слов, которые я не будут тут переписывать. И положил трубку. Я услышу его уже завтра в совсем другой интонации.

Мы купались, и дальше обсуждали какие то несущественные вещи. Но ведь я ехал что бы что то понять, а для этого нужно было менять ракурс разговора. А вместе с ним и сразу поменялась интонация. Такое ощущение как будто кто то клацнул выключателем и погас свет.

Одна из моих теть начинает рассказывать мне историю о том как братьев ее матери сожгли УПА заживо за то, что они отказались вступать в их ряды. Вторая сразу поднимает тему о бендеровцах и националистах во власти. А на мой вопрос какое это имеет отношение к происходящему мне говорят что со мной не о чем и говорить. Я стараюсь не спорить, я ведь ехал что то понять, я сижу и бросаю камешки в воду и слушаю рассказ как одна из них наблюдала авиа бомбежку два года назад когда все это начиналось, и задает мне вопрос: "За что? Что мы сделали такого что меня нужно бомбить?"

Мы перебираемся к столу и поближе к ухе. Тема опять всплывает на поверхность. Будущая молодая мама спокойно рассказывает как уже задолбали с этой небесной сотней, почему тысячи убитых гражданских не заслуживают никакого внимания, а сто человек, которые одели каски и взяли щиты настолько удостоена им.

Поднимаются какие то темы о Савченко, что она первая кто высказывает мысль что нужно извиниться. Рассказывают что детвора на прошлой неделе приехала на рыбалку и через пять минут "начало прилетать", успели уехать. О том насколько хорошо стало бюджетникам и вообще как хорошо что комендантский час. Никто вечером не шумит, да молодым конечно не удобно, но все же.

Я стараюсь не спорить. Ощущение такое, что никто не готов к сложным вопросам. Никто не хочет или не может (в смысле эмоциональном) искать на них ответы.

Выключатель клацнули назад, свет зажегся. Мы рассуждаем дальше о хромосомах, о эксперименте с добавлением хромосомного хвоста (который накануне мне рассказывал Дима) и о омоложении (я когда то исследую этот вопрос и напишу подробнее). Мы рассуждаем что данную технологию никогда не пустят в массы, кто будет кормить эту ораву. И что то еще не существенное, пока солнце не начинает садиться, и я уже задержался на значительно дольше чем планировал.

Я ехал. И опять какие непонятные мысли одолевают меня, почему так, почему никто не думает. Почему никто не анализирует причины по которым все это так происходит. Я опять возвращаюсь в Тельманово. Захожу в гости.

Мы не видились, и практически не слышались три года. Но такое ощущение, как прошел день. По телеку вещают украинские новости. Мы как и три года назад пьем вкусный кофе. Обсуждая (а если правильнее обсирая) текущую ситуации. И о чудо, совершенно другой взгляд на ситуацию. Я размышляю о том что мнения наемных сотрудников (в большинстве своем) и предпринимателей кардинально отличаются. Мне рассказывают как происходили обстрелы. Как он случайно выжил заехав за угол а через секунду туда прилетел снаряд. Рассказывает что через стенку в квартиру "прилетело" пробив две стены и разорвавшись в ванной. Он рассказывает как убило мальчика. А это сын моего друга и я думаю об этом. Я очень рад что приехал, именно в этот момент, не знаю почему, то ли потому что здравый смысл по прежнему на месте, то ли наконец то я как то нашел гармонию в этом диалоге. Мне всегда нравилось с ними говорить. Есть такие люди с которыми мне комфортно. Но часики неумолимо тикают и уже стемнело, а значит пора собираться.

"Ночной город" - приятное и даже какое то романтическое название, но это рейды в которых ловят тех кто не успел спрятаться до 11. Комендантский час.

Я ехал. За те 7 километров от поселка к деревне я влетел в несколько ям, но состояние уже было таково, что даже лень было матюкаться на это, да и кому выражать эту несущественную эмоцию на фоне происходящего. На улицах уже группами по три человека курсируют военные.

Люди не меняются. "Уехал и пропал, а кушать" - так, как и три и четыре и уже непонятно сколько лет меня встречает бабушка. Мы пьем чай. По телевизору идет КВН, я ковыряюсь в старой швейной машинке, которую забрал из дому, на ней шила мама, я это как то отчетливо помню. Боковым зрением я вижу что за 5 номеров (или где то столько) три были на военную тематику, и это сейчас как то не так воспринимается как раньше, вот они за окном курсируют вдоль дороги.

Мы не поднимаем тему происходящего. Бабушка верит телевизору, этим много сказано. Во время майдана она не верила, и наверное не верит до сих пор, что я ей звоню и рассказываю что происходит на самом деле, тогда она говорила, не может быть, по телевизору не показывают. Мы не поднимаем эту тему, у нас молчаливая договоренность.

Мы наслаждаемся теми минутами что мы вместе, может быть в последний раз...